С самого начала Великой Отечественной войны инфекционные болезни воспринимались руководством страны как серьезная опасность для фронта и тыла. Ведь в условиях вооруженного конфликта сложно соблюдать санитарные нормы и избежать эпидемий. Уже через неделю после начала боевых действий было издано «Положение о медико-санитарном обслуживании населения, эвакуируемого из угрожаемых районов», которое устанавливало обязательную вакцинацию от острых кишечных инфекций граждан, подлежавших призыву в армию, а также жителей крупных городов, рассказал «Известиям» доцент кафедры истории медицины и социально-гуманитарных наук Института гуманитарных наук Пироговского Университета Петр Фалалеев.

Фото: ТАСС/Носов Петр

У Ермольевой уже был опыт изучения плесени, и она была знакома с результатами изысканий Александра Флеминга, который в 1929 году впервые получил из этого вида грибов эффективный антибиотик — пенициллин. Хотя во время Второй мировой войны на Западе уже было налажено его производство, делиться технологией с союзниками там не спешили. А вещество могло бы стать средством против стрептококков и стафилококков. Поэтому советские ученые решили создать его сами. Они собирали плесень везде, где это было возможно: на деревьях и в темных углах, целенаправленно выращивали ее на продуктах питания. Так, 93-й по счету образец, найденный на стене бомбоубежища, обладал необходимыми свойствами. Позже британский ученый Говард Флори, посещая СССР, взял пробу советского пенициллина и сравнил его с западным. Вещество Ермольевой оказалось более эффективным.

Тем не менее заражение крови оставалось серьезной проблемой, которой, находясь в Сталинграде, занималась известный советский микробиолог и эпидемиолог Зинаида Ермольева. К началу войны она была уже признанным ученым — автором технологии выделения природного антисептика лизоцима и специалистом по борьбе с холерой. Ее направили в осажденный город в 1942 году, так как там среди немецких войск началась вспышка этой инфекции. В условиях уличных боев и постоянных бомбардировок ее команда наладила производство профилактического средства против болезни, которое получали до 50 тыс. человек в день. В результате советским войскам и местным жителям удалось избежать эпидемии.

Фото: РИА Новости/Давид Шоломович

Уже к середине весны 1942 года препаратом было привито 10 тыс. человек. Даже один укол давал ощутимый эпидемиологический эффект. В Московском институте вакцин и сывороток им. И. И. Мечникова начали выпускать нескольких миллионов доз в год. В 1943-м поливакцина поступила в армию. С 1 апреля по 15 мая была проведена массовая вакцинация военнослужащих. Всего за годы ВОВ препарат получили более 30 млн человек. Это была первая в мире поливакцина, однократная прививка которой защищала сразу от семи инфекций.

В результате была создана знаменитая «поливакцина НИИСИ». Кроме холеры, она защищала от брюшного тифа, паратифов A и B, дизентерии Шига и Флекснер, а также столбняка. В качестве действующего вещества в ней использовался эндотоксин, содержащийся в клетках бактерий.

Важное значение в борьбе с инфекциями сыграли разработанные в военное время новые вакцины. Созданное до ВОВ средство против холеры нужно было вводить тремя уколами на протяжении трех месяцев, что в полевых условиях было трудно реализовать. Поэтому в 1941 году советские ученые Научно-исследовательского испытательного санитарного института (НИИСИ), супруги Николай Александров и Нина Гефен, занялись разработкой вакцины сразу против семи заболеваний.

Фото: ТАСС

Также были созданы вакцины от дизентерии, противогангренозная и противостолбняковая прививки. Производство препаратов в период войны в ЦИЭМ было выше, чем в мирное время. Рабочий день сотрудников был расширен до 11 часов. А после его окончания специалисты шли рыть окопы. Кроме того, в институте были разработаны и производились важнейшие антибиотики — Грамицидин и Стрептомицин, которые были необходимы для обработки ран, лечения пневмоний и других инфекций.

Значительный вклад в борьбу с инфекциями во время Великой Отечественной войны внесли сотрудники НИЦ эпидемиологии и микробиологии имени Н. Ф. Гамалеи. Тогда организация называлась Центральный институт эпидемиологии и микробиологии (ЦИЭМ). Его персонал был эвакуирован в Казань, Алма-Ату и Свердловск, где не прекращалась работа по созданию и производству необходимых стране вакцин и биопрепаратов. У ученых уже были определенные наработки, которые позволили быстро добиться результата.

Фото: РИА Новости/А. Лобов

Другой видный ученый, Лев Александрович Зильбер, арестованный в 1940 году, в лагере придумал препарат для борьбы с цингой — это был настоянный на спирте ягель. Он также разработал вирусогенетическую теорию рака, которую записал на папиросной бумаге и передал своей жене во время свидания. В 1944-м, после того как Сталин узнал о его достижениях, ученого освободили, он продолжил работать в ЦИЭМ в специально созданной лаборатории. В итоге теория Зильбера получила мировое признание, подчеркнула Наталия Каражас.

Несмотря на все сложности, продолжалась фундаментальная научная работа. Вирусолог Михаил Морозов улучшил созданную ранее в Советском Союзе вакцину от оспы.

Фото: РИА Новости/Исаак Тункель

Открытие пенициллина также стало важным вкладом советской медицины в победу, так как этот антибиотик оказался более эффективным средством против инфекций, чем существовавшие тогда препараты, подчеркнул Виктор Зуев.

Мнение ученого особенно ценно, так как он был свидетелем и участником событий, о которых идет речь. 14-летним мальчишкой он работал санитаром в постоянном военно-санитарном поезде № 188, начальником которого был его отец. Такие составы использовали для доставки раненых в тыл. Юный сотрудник разносил пациентам еду и питье, передвигаясь по неудобным переходам между вагонами.

По мнению вирусолога, почетного вице-президента Российской академии естественных наук Виктора Зуева, обеспечить безопасность Советской армии и граждан от инфекций в период Отечественной войны было не менее важно, чем фронт оружием.

Фото: РИА Новости/Панков